Жажда жизни[СИ] - Олег Кожевников

А полюбоваться было на что. В-первую очередь, конечно, это была необыкновенно богатая растительность, ведь наши глаза уже отвыкли от этого, так согревающего душу, вида настоящего буйства природы. Громадные деревья, опутанные лианами, плотная стена тростника вдоль берега — всё было нам в новинку, названий этих растений никто не знал. А животные? Их тоже было замечено множество, но никто из нас не смог бы сказать, кто это. Кроме, разве, крокодилов, которые иногда показывались из тростниковых зарослей. Особый интерес у наших девушек, вызвало появление в поле их зрения нескольких слонов. Вскоре картина несколько изменилась; деревья отступили от берега, тростниковые заросли очень сильно поредели, и открылся вид на каменистый пляж, где по пояс в воде стояло несколько красавцев слонов и, развлекаясь, окатывали друг друга из хоботов струями воды. Хотя девчонки называли этих животных слонами, я, приглядевшись, увидел, что они слегка покрыты шерстью, бивни были гораздо большего размера, чем у слонов, да и хобот, вроде бы, покороче.

— Мамонты? — подумал я — Не может быть, тут же теплый климат, вон, даже пальмы встречаются, да и поменьше они, чем должны были бы быть мамонты. Я же видел чучело мамонта в музее.

Я немного поразмышлял. Порылся в отвечающих за общую информацию файлах, и подсознание выдало свой вердикт:

— Не иначе — мастодонты. Шерсти гораздо меньше, чем у мамонтов. И по высоте эти животные не больше трёх метров.

Но заинтересовали меня больше всего совсем не эти, находящиеся на первом плане животные, а другие, пасущиеся в редколесье, невдалеке от принимающих водные процедуры мастодонтов. Вернее, паслись не в традиционном понимании, а обгладывали листья у растущих рядом с рекой деревьев. Первоначально меня они и не особо привлекли, я принял их за небольших носорогов. Но меня удивило, почему вдруг носороги начали питаться листьями, ведь невдалеке была поляна с густой травой, где паслось небольшое стадо зебр. Приглядевшись к этим носорогам, я чуть не выронил бинокль. На самом деле это были протитаны, про которых я смотрел месяца четыре назад передачу по телевизору.

Конечно, та передача была не только о них, в ней речь шла о тех животных, которые давно вымерли. Включил я тогда этот документальный фильм совершенно случайно. Кстати, сведения о мастодонтах я почерпнул из этой же передачи. Но дело было не в этом, главное, я рассмотрел реконструированное по ископаемым останкам чучело прототитана и запомнил время, когда они существовали. Так вот, наибольшее распространение эти животные имели во времена среднего палеолита, так называемого "мустье" — это было, если я правильно запомнил, от 140 до 40 тысяч лет до нашей эры. Произнеся про себя эти цифры, я чуть не зашёлся в истеричном хохоте — 140 тысяч лет до нашей эры. Сейчас как раз, самая что ни на есть, наша эра. А мы как раз и находимся в том самом времени, и наблюдаем, как пожирают листву эти прототитаны из рода крупных бронтотерий.

После осознания того, что мы оказались в мире младше нашего, не менее чем на сорок тысяч лет — мне стало не по себе. Ведь это не оставило камня на камне о мечте, встретить жителей Атлантиды. Со мной точно случился бы истерический припадок, если бы не неожиданно резкий хлопок по плечу и требовательный возглас Сергея:

— Капитан, хватит любоваться монстрами! С нашим арбалетом — это бесполезная трата времени. Давай-ка, пока не стало темно, займёмся настоящим делом. А то, представь, сейчас ветер прекратится, и нам придётся тратить солярку, чтобы не оказаться опять в море. Приставать к берегу опасно — сам видишь, какие там крокодилы обитают, да и змей я уже видел. Если сядем на мель в этих плавнях, какой-нибудь зверюге точно на зуб попадём. Без того, чтобы залазить в воду, хрен, нам удастся сойти с мели. Поэтому нужно срочно мастерить якорь, чтобы можно было спокойно остановиться в отдалении от берега.

Мой друг был совершенно прав, нужно было выживать, а не страдать об утерянных иллюзиях. Ну, не вольёмся мы в цивилизацию Атлантиды, что же делать? А может быть, мы сами являемся предками атлантов! Эта бредовая мысль меня здорово подстегнула, выбив из головы все лишние мысли, только вновь обострив неизмеримую жажду жить и стремление сделать для этого всё, что угодно. Будем без сна, всю ночь, при свете луны клепать якорь, а для надёжности, даже два. Слава Богу, материалов для этого хватало.

Справедливые слова Сергея подстегнули не только меня. Все как будто очнулись от спячки, оказалось, вокруг столько дел, что голова могла пойти кругом. Во-первых, конечно, якорь. Во-вторых, нужно было позаботиться о пропитании. В последние два дня мы не поймали на нашу суперудочку ни одной рыбины. И теперь ужинать было нечего. А в-третьих, мы были настолько грязные и просоленные, что даже насекомые, которых было здесь в избытке, казалось, брезговали к нам и приближаться, а не то, что кусать. Это, благоприобретённое наше качество было, конечно, ценно при данных обстоятельствах, но собственное обоняние этого не принимало. К тому же у каждого было полно царапин. Они, из-за подлой чесотки воспалялись, и наши тела будто превращались в один большой гнойник. Одним словом требовалось срочное мытьё, тем более, пресной воды было сколько угодно, к тому же ещё прогретой до двадцати семи градусов. И пусть уж лучше кусают насекомые, чем нестерпимо зудит немытое тело.

И вот под вечер, когда солнце уже начало клониться к закату, мы, будто очнувшись, развили весьма бурную деятельность. Девушки, начерпав воду в две бочки, приступили к настоящему банному дню. Помывшись, начали яростно настирывать самую просоленную одежду. Виктор стоял на вахте, управляя нашим Ковчегом. Сергей закидывал спиннинг в надежде выловить какого-нибудь хищника. Закидушку он тоже забросил, но решил проверить её только через час. Мы с Василием мастерили якоря. Один сделали быстро, а со вторым вот немного заковырялись. Всё говорило о том, что сегодня мы его изготовить не успеем. Но это не страшно, один-то, уже готовенький, лежал на носовой палубе. Сделали его просто — на трос нашей бывшей суперудочки закрепили седло, с торчащими снизу большими болтами, которое стояло раньше на МАЗе. Длина троса для якоря была двадцать метров, а поднимать его было очень просто — это же был трос нашей старой, доброй, строительной лебёдки. Ещё один якорь собирались поднимать при помощи автомобильной лебёдки.

Второй якорь должен был держаться на сплетённых вместе трёх капроновых шнурах, которые раньше служили для крепления тентов на МАЗе и КАМАЗе. Длиной этот канат должен был быть двенадцать метров, а по прочности не уступать стальному тросу нашей бывшей суперудочки. Закопались мы с плетением этого каната, а что к нему привязать, это была не проблема. Мы с Василием уже притащили из трюма тяжеленную и угловатую деталь от его бывшего трактора. Но, видно, была не судьба, закрепить трос к этой железяке. Мы ещё даже не заплели и пяти метров этих капроновых шнуров, как наступила ночь и работать при свете, пусть даже и двух лун, стало невозможно.